Он негативно высказывается о филистерстве современного психоанализа и превращении его в рыночный товар как замены религии, философии и политического самоутверждения. Он опасается, что психоанализ может превратиться в успокоительное средство, которое оказывает притупляющее воздействие с точки зрения обретения истинных ценностей, развития креативности и оригинальности и восприятия нового опыта. В результате психоанализ утрачивает жизнеспособность и закрывает глаза на необходимость изменений.

Заключительные замечания

Эрих Фромм выступает в качестве критика современного общества, а также современного психоанализа, в возрастающем приспособлении которого к общественным тенденциям он видит большую опасность. Взгляд Фромма на будущее человека и будущее психоанализа не является оптимистическим. Он озабочен прежде всего внушающим тревогу выхолащиванием человеческих ценностей и возрастающей зависимостью от чуждых Я, дегуманизированных объектных отношений. Он выводит свою концепцию современного человека из идеологии постоянной борьбы между силами света и тьмы, отчаянной борьбы за спасение человеческой души, как это описано в «Фаусте», и вечной борьбы между Христом и Антихристом. Эта идеология звучит рефреном во всех трудах Фромма. Многие его комментарии пронизаны догматическим морализмом. Он постоянно подчеркивает экзистенциальную дилемму. С одной стороны, человек одинок и изолирован и все время находится в поиске связей с другими людьми и в поиске идентичности. С другой стороны, в своем стремлении к продуктивности и креативности он все больше чувствует помеху из-за методов производства, которые навязывает ему общество. В модели Фромма, в отличие от модели Фрейда, человек имеет возможность выбора. Согласно Фромму, формирование характера — это не результат незыблемых инстинктивных данностей, а следствие определенного национального типа, который в свою очередь определяется методами производства и формами потребления. Фромм видит угрожающую опасность в том, что деструктивность может взять верх над агрессией. По его мнению, агрессия является приобретенной и желательной реакцией в ответ на угрозу собственной интеграции, то есть на угрозу собственным жизненным интересам и благополучию окружающих людей. Он ссылается здесь на канонический закон, согласно которому борьба, бегство и замешательство являются врожденными биологическими рефлексами на опасность, исходящую извне. И наоборот, деструктивность не дана человеку природой. Она представляет собой социокультурный артефакт, не служащий целям выживания. Некрофилия, по Фромму, — это приобретенный процесс дегуманизации, целые которого является не жизнь, а смерть. Деструктивность следует считать неинстинктивным проявлением характера, которое потенциально поддается излечению. Фромм приводит целый ряд примеров, в которых берут верх некрофильские силы. Однако, похоже, он не способен дать приемлемого объяснения тому, почему некоторые люди становятся жертвами коррупции и эрозии общества, тогда как другие остаются по отношению к ним в целом иммунными. Ни в одном сочинении Фромма я не нашел также указаний на то, что может сделать индивид, противодействуя своим некрофильским тенденциям, или каким образом он может сформировать более позитивную жизненную установку.

Гуманистическую психологию Фромма можно рассматривать как альтернативу детерминизму, биологизму и бихевиоризму. Его концепция человека выходит за рамки Марксовой теории отчуждения и пессимистических представлений Фрейда, ориентированных на теорию влечений. Человек необязательно уступает биологическим и общественным данностям; возможно и обратное. Фромм видит в психологии науку о человеке, сущность которого определяется свободой, любовью и разумом. Человек способен освободиться от цепей иллюзии. Он занимает героическую позицию, говоря «да» жизни, любви и разуму и активно противодействуя смерти.